ДЗЭН

Сам по себе Дзэн прибыл из Индии с первым патриархом Бодхидхармой (рис. 8), где-то в конце V — начале VI в. н. э. Бодхидхарма передал эзотерическое учение “о внезапном просветлении” (которое впоследствии получило название “чань-цзунь” — “школа чань”) китайцу Хуэйкэ. Поскольку Бодхидхарма еще и владел боевым искусством индийских кшатриев “ваджрамушти”, он обучил ему и своих учеников, из чего потом возник “шаолиньский стиль”. Монахи преуспели в борьбе настолько, что сначала истребили всех разбойников в окрестных лесах и навели порядок во всей округе. А затем и сами стали нападать на караваны, требуя платить Шаолинь-сы подати. Так что учение не было сугубо оборонительным и “мягкотелым”.

Как говорят адепты дзэн, дзэн — это откровение по ту сторону слов и знаков; опыт, передаваемый от сердца к сердцу и ведущий к просветлению. Отрешенное созерцание (дзадзэн) приводит к минутам просветления (сатори). Старец Хань Шэнь в XVI в. писал: “Я брел куда-то. Внезапно не стало ни тела, ни ума. Все, что я мог чувствовать, было великим сияющим Целым — вездесущим, совершенным, ясным и возвышенным. Это было подобно всеохватывающему зеркалу, в котором возникают горы и реки... Мои чувства были ясными и прозрачными, как будто тело и ум исчезли”.

Нечто подобное описывает и поэт Д. Андреев: “Тихо дыша, откинувшись навзничь на охапку сена, я слышал, как Нерусса струится не позади, в нескольких шагах за мной, но как бы сквозь мою собственную душу. Это было чувством необычайным. Торжественно и бесшумно в поток, струившийся сквозь меня, влилось все, что было на земле, и все, что могло быть на небе. В блаженстве, едва переносимом для человеческого сердца, я чувствовал так, как будто стройные сферы, медлительно возвращаясь, плыли во всемирном хороводе, но сквозь меня. И все, что я мог помыслить или вообразить, охватывалось ликующим единством... Все было во мне той ночью и я был во всем”.

Могу подтвердить это личными переживаниями, особенно необыкновенно острыми в первый раз. И это событие на всю жизнь, необхватываемое, хоть и может повторяться довольно часто. Дзэн как бы дает возможность увидеть не кусок мира, доступный зрению, слуху и другим чувствам, а как бы действительно стать всем во всем в этой Вселенной... Нет слов, которыми можно было бы описать эти чувства. И не зря говорят: “Знающий — молчит, незнающий — говорит”.

Дзэн отрицает книжную мудрость; раньше библиотеки устраивались около отхожего места, подчеркивая этим ничтожество книжного знания. Второй патриарх Хуэйкэ замечал: “Книжник подобен бедняку, который день и ночь считает сокровища”.
Дзэн — это путь практики, духовной и физической. Боевые упражнения и длительное сидение в медитации дополняли коан (парадоксальные задачи Дзэн). Допустим, ученик получал задачу — как это сделал наставник Мокурай, когда юный ученик Тойо настойчиво просил дать ему коан, чтобы, углубившись в него, остановить бесполезные блуждания разума. “Мокурай сказал: ”Ты можешь слышать, как хлопнула ладонь о ладонь, но как звучит хлопок одной ладонью?”. Напрасно вслушивался Тойо в песни гейш, капель весны, крики совы, стрекотанье цикад, завыванья ветра. Почти год понадобился Тойо, чтобы войти в подлинную медитацию, превзойдя все звуки, и решить коан.

Коанов много. Сложность постепенно возрастает, выводя сознание практикующего на следующий горизонт свободы, непривязанности.

Дзэн помогает легче концентрироваться; свободней применять различную технику боя, избегая ненужной жестокости. Психотренинг позволяет притуплять ощущения боли в схватке, что ценно само по себе, раны заживают быстрее, травмы лечатся успешней.